Цитаты никколо макиавелли. Никколо Макиавелли: цитаты, высказывания, афоризмы Кто имеет хорошую найдет и хороших

1. Люди по натуре своей таковы, что не меньше привязываются к тем, кому сделали добро сами, чем к тем, кто сделал добро им

2. Следует заранее примириться с тем, что всякое решение сомнительно, ибо это в порядке вещей, что избегнув одной неприятности, попадаешь в другую.

3. Люди, веря, что новый правитель окажется лучше, охотно восстают против старого, но вскоре они на опыте убеждаются, что обманулись, ибо новый правитель всегда оказывается хуже старого

4. Следует остерегаться злоупотреблять милосердием

5. Об уме правителя первым делом судят по тому, каких людей он к себе приближает

6. Всякая перемена прокладывает путь другим переменам

7. Человек, который желает при всех обстоятельствах пребывать добродетельным, остается лишь гибнуть среди множества тех, кто не добродетелен

8. Люди так простодушны и так поглощены ближайшими нуждами, что обманывающий всегда найдет того, кто даст себя одурачить

9. После смерти я хочу попасть в ад, а не в рай.Там я смогу наслаждаться обществом пап, королей и герцогов, тогда как рай населен одними нищими, монахами и апостолами

10. Добрыми делами можно навлечь на себя ненависть точно так же, как и дурными

11. Достойную осуждения ошибку совершает тот, кто не учитывает своих возможностей и стремится к завоеваниям любой ценой

12. Человек не может заставить себя свернуть с пути, на котором он до сих пор неизменно преуспевал

13. Цель оправдывает средства

14. Избегнув одной неприятности, попадаешь в другую; однако в том и состоит мудрость, чтобы взвесив все возможные неприятности, наименьшее зло почесть за благо

15. Кто хочет жить в мире, тот должен готовиться к войне

16. Всякий видит, чем ты кажешься, немногие чувствуют, кто ты на самом деле

17. Дела, неугодные подданным, государи должны возлагать на других, а угодные - исполнять сами

18. Дружбу, которая дается за деньги, а не приобретается величием и благородством души, можно купить, но нельзя удержать

19. Кому неведомо всегдашнее несоответствие между тем, что человек ищет и что находит?

20. Кто имеет хорошее войско, найдет и хороших союзников

21. Тот, кто имеет союзников, уже не вполне независим

22. Кто меньше полагался на милость судьбы, тот дольше удерживался у власти

23. Нельзя попустительствовать беспорядку ради избегания войны, ибо войны не избежишь, а преимущество в войне потеряешь

24. Лучше проиграть со своими, чем выиграть с чужими, ибо не истинна та победа, которая добыта чужим оружием

25. Люди всегда дурны, пока их не принудит к добру необходимость

26. Люди - враги всяких затруднительных предприятий

27. Любовь плохо уживается со страхом

28. Нет ничего труднее, опаснее и неопределеннее, чем руководить введением нового порядка вещей, потому что у каждого нововведения есть ярые враги, которым хорошо жилось по-старому, и вялые сторонники, которые не уверены, смогут ли они жить по-новому

29. Не следует никому давать советы и пользоваться чужими советами, кроме общего совета - правила каждому - следовать велениям души и действовать смело

30. Нет дела, коего устройство было бы труднее, ведение опаснее, а успех сомнительнее, нежели замена старых порядков новыми

31. Неразумие людей таково, что они часто не замечают яда внутри того, что хорошо с виду

32. Нрав людей непостоянен, и если обратить их в свою веру легко, то удержать в ней трудно

33. Об уме правителя первым делом судят по тому, каких людей он к себе приближает

34. Тяжелую болезнь в начале легче вылечить, но трудно распознать. Когда же она усиливается, ее легче распознать, но уже труднее вылечить

35. Умы бывают трех родов: один все постигает сам; другой может понять то, что постиг первый; третий - сам ничего не постигает и постигнутого другим понять не может

36. Человек осмотрительный, не умеющий сделаться отважным, когда это необходимо, становится причиной своей гибели

37. Чужие доспехи либо широки, либо тесны, либо слишком громоздки

38. В наши времена уже очевидно, что те государи, которые мало заботились о благочестии и умели хитростью заморочить людям мозги, победили в конце концов тех, кто полагался на свою честность

39. Государю нет необходимости обладать всеми добродетелями, но есть прямая необходимость выглядеть обладающим ими

40. Уважать следует того, кто щедр, а не того, кто может быть щедрым

41. Нрав людей непостоянен и если обратить их в свою веру легко, то удержать в ней трудно. Поэтому надо быть готовым к тому, чтобы, когда вера в народе иссякнет, заставить его поверить силой

42. Люди таковы, что, видя добро со стороны тех, от кого ждали зла, особенно привязываются к благодетелям

43. Лишь самонадеянный и дерзкий человек мог бы взяться рассуждать о том, что возвеличено и хранимо Богом

44. Кто проявляет щедрость, чтобы слыть щедрым, вредит самому себе. Ибо, если проявлять ее разумно, о ней никто не узнает, а тебя всё равно обвинят в скупости

45. Скупость – один из тех пороков, которые позволяют государю править

46. На пути к власти щедрость необходима. По достижении власти она вредна

47. Каждый государь желал бы прослыть милосердным, а не жестоким, однако следует остерегаться злоупотреблять милосердием

48. О людях в целом можно сказать, что они непостоянны, склонны к лицемерию и обману, что их отпугивает опасность и влечет нажива

49. Люди меньше остерегаются обидеть того, кто внушает им любовь, чем того, кто внушает им страх

50. Люди скорее простят смерть отца, чем потерю имущества

51. Обладать добродетелью честности и неуклонно ей следовать вредно, тогда как выглядеть обладающим ей – полезно

52. Люди большей частью судят по виду, ибо увидеть дано всем, а потрогать руками – немногим

53. О действиях всех людей, а особенно государей, с которых в суде не спросишь, заключают по результату

54. Презрение государи возбуждают непостоянством, легкомыслием, изнеженностью, малодушием и нерешительностью. Этих качеств надо остерегаться, как огня, стараясь, напротив, в каждом действии являть великодушие, бесстрашие, основательность и твердость

55. Главное средство против заговоров – не навлекать на себя ненависти и презрения подданных и быть угодным народу

56. Ничто не может внушить к государю такого почтения, как военные предприятия и необычайные поступки

57. Государя уважают также, когда он открыто заявляет себя врагом или другом, т.е. когда он без колебаний выступает за одного против другого – это всегда лучше, чем стоять в стороне

58. Люди так тщеславны и так обольщаются на свой счет, что с трудом могут уберечься от льстецов

59. Бывает так, что двое, действуя по-разному, одинаково добиваются успеха. А бывает так, что двое действуют одинаково, но только один из них достигает цели. Зависит же это от того, что один образ действий совпадает с особенностями времени, а другой – нет

60. Фортуна непостоянна, а человек упорствует в своем образе действий, поэтому, пока между ними согласие, человек пребывает в благополучии, когда же наступает разлад, благополучию его приходит конец

61. И все-таки я полагаю, что натиск лучше, чем осторожность, ибо Фортуна – женщина, и кто хочет с ней сладить, должен колоть ее и пинать – таким она поддается скорее, чем тем, кто холодно берется за дело

62. Поэтому она (фортуна), как женщина – подруга молодых, ибо они не так осмотрительны, более отважны и с большей дерзостью ее укрощают

(Макьявелли, итал. Niccolò di Bernardo dei Machiavelli ; 1469 - 1527) - итальянский мыслитель, философ, писатель, политический деятель.

После смерти я хочу попасть в ад, а не в рай. Там я смогу наслаждаться обществом пап, королей и герцогов, тогда как рай населен одними нищими, монахами и апостолами.

Войны начинают, когда хотят, но кончают их, когда могут.

Кто хочет жить в мире, тот должен готовиться к войне.

Кто имеет хорошее войско, найдет и хороших союзников.

Нельзя попустительствовать беспорядку ради того, чтобы избежать войны, ибо войны не избежишь, а преимущество в ней утратишь.

К оружию следует прибегать в последнюю очередь, когда другие средства окажутся недостаточны.

С врагом можно бороться двумя способами: во-первых, законами, во-вторых, силой. Первый способ присущ человеку, второй – зверю.

Самое скверное в жизни не заботы, не болезни, не бедность, не горе – а скука.

Обыкновенные люди не выносят свободы, боятся ее больше, чем смерти, и, совершив преступление, падают под бременем раскаяния. Только герой, избранник судьбы, имеет силу вынести свободу – переступает закон без страха, без угрызения, оставаясь невинным во зле, как звери и боги.

Дела, неугодные подданным, государи должны возлагать на других, а угодные – исполнять сами.

Об уме правителя первым делом судят по тому, каких людей он к себе приближает.

Всякая перемена прокладывает путь другим переменам.

Умы бывают трех родов: один все постигает сам; другой может понять то, что постиг первый; третий – сам ничего не постигает и постигнутого другим понять не может.

Люди, веря, что новый правитель окажется лучше, охотно восстают против старого, но вскоре они на опыте убеждаются, что обманулись, ибо новый правитель всегда оказывается хуже старого.

Люди вообще судят больше по наружности, чем по содержанию. У всех есть глаза, но лишь у немногих – дар проницательности.

Люди – враги всяких затруднительных предприятий.

Люди меньше всего остерегаются обидеть того, кто внушает им любовь, нежели того, кто внушает им страх.

Едва лишь люди перестают бороться, вынуждаемые к борьбе необходимостью, как они тут же начинают бороться, побуждаемые к тому честолюбием.

Люди мстят только за малые и средние обиды, тогда как великие отнимают у них силы для мщения.

Люди не умеют быть ни достойно преступными, ни совершенно хорошими; злодейство обладает известным величием или является в какой-то мере проявлением широты души, до которой они не в состоянии подняться.

Люди по своей натуре таковы, что не меньше привязываются к тем, кому сделали добро сами, чем к тем, кто сделал добро им.

Большая часть людей довольна жизнью, пока не задеты их честь и имущество.

Люди так простодушны и так поглощены ближайшими нуждами, что обманывающий всегда найдет того, кто даст себя одурачить.

С тех пор, как люди поверили, что ради блаженства на небе должно терпеть всякую неправду на земле, негодяям открылось великое и безопасное поприще.

Люди всегда дурны, пока их не принудит к добру необходимость.

Неразумие людей таково, что они часто не замечают яда внутри того, что хорошо с виду.

Фортуна – все равно что женщина, и тот, кто хочет ее покорить, должен спорить с ней и бороться, как борьба с женщиной требует битья ее и помыкания ею.

Фортуна принадлежит к тому полу, который уступает только силе и отталкивает от себя всякого, кто не умеет сметь.

Лучше быть смелым, чем осторожным, потому что судьба – женщина.

Кто меньше полагался на милость судьбы, тот дольше удерживался у власти.

Нет дела, коего устройство было бы труднее, ведение опаснее, а успех сомнительнее, нежели замена старых порядков новыми.

Привидения величественнее издали, чем вблизи.

Все вооруженные пророки побеждали, а все безоружные гибли.

Следует остерегаться злоупотреблять милосердием.

Вынося приговор, нужно руководствоваться человеколюбием, осмотрительностью и милосердием.

Обиды нужно наносить разом: чем меньше их распробуют, тем меньше от них вреда; благодеяния же полезно оказывать мало-помалу, чтобы их распробовали как можно лучше.

Язык дан человеку для того, чтобы скрывать свои мысли.

Лучше проиграть со своими, чем выиграть с чужими, ибо не истинна та победа, которая добыта чужим оружием.

Политику не следует становиться рабом собственного слова.

Возвращаясь к спору о том, что лучше: чтобы государя любили или чтобы его боялись, скажу, что любят государей по собственному усмотрению, а боятся – по усмотрению государей, поэтому мудрому правителю лучше рассчитывать на то, что зависит от него, а не от кого-то другого.

Главные основы государства – хорошие законы и хорошие войска; хорошие законы бессильны там, где нет хороших войск, там же, где есть хорошие войска, необходимо хорошие законы.

Самое лучшее государство – то, подданные которого веселятся и благоденствуют.

Когда дело идет о спасении отечества, не может быть речи о предательстве и верности, о зле и добре, о милосердии и жестокости, – но все средства равны, только бы цель была достигнута.

Власть, основанная на любви народа к диктатору, – слабая власть, ибо зависит от народа, власть, основанная на страхе народа перед диктатором, – сильная власть, ибо зависит только от самого диктатора.

Если власть заинтересована в том, чтобы развратить народ, она достигает желаемого, поощряя предателей, вместо того чтобы наказывать их.

Основой власти во всех государствах – как унаследованных, так и смешанных и новых – служат хорошие законы и хорошее войско.

Если необходимо нанести человеку оскорбление, оно должно быть настолько жестоким, чтобы не нужно было опасаться мести за него.

Человек мудрый должен всегда выбирать дороги, испытанные великими людьми и подражать самым замечательным, так что если он и не достигнет их величия, то воспримет хоть некоторый его отблеск.

Человек по природе своей склонен более к осуждению, чем к похвале.

Честолюбие – такое сильное человеческое чувство, что как бы высоко мы ни забирались, мы никогда не испытываем удовлетворения.

Между тем, как живут и как надлежало бы жить, имеется такая разница, что тот, кто из-за долженствующего произойти упускает из виду действительно происходящее, – тот скорее уготовляет свою погибель, нежели свое спасение, ибо человек, который захотел бы во всем следовать одному добру, неминуемо погиб бы среди стольких порочных людей.

Человеческая жизнь такова, что если не позволять себе изредка глупостей, околеешь от скуки.

Дружбу, которая дается за деньги, а не приобретается величием и благородством души, можно купить, но нельзя удержать.

Кто сам хороший друг, тот имеет и хороших друзей.

Совершенная истина почти всегда кажется невероятною.

Открытие новых истин всегда было и будет столь же опасно, как открытие новых земель.

Любовь плохо уживается со страхом.

Добрыми делами можно навлечь на себя ненависть точно так же, как и дурными.

Нельзя честно, не ущемляя других, удовлетворить притязания знати, но можно – требования народа, так как у народа более честная цель, чем у знати: знать желает угнетать народ, а народ не желает быть угнетенным.

Пусть будут у тебя крепости, но если народ возненавидит тебя, они не принесут ни какой пользы.

Ничто другое не истощает себя так, как щедрость: выказывая ее, одновременно теряешь самую возможность ее выказывать и либо впадаешь в бедность, возбуждая презрение, либо разоряешь других, чем навлекаешь на себя ненависть.

Всего ужаснее сознавать, что силы есть, что мог бы что-нибудь сделать и что никогда ничего не сделаешь – погибнешь бессмысленно.

Тяжелую болезнь вначале легко вылечить, но трудно распознать, когда же она усилилась, ее легко распознать, но уже трудно вылечить.

Достойную осуждения ошибку совершает тот, кто не учитывает своих возможностей и стремится к завоеванию любой ценой.

Избегнув одной неприятности, попадаешь в другую; однако в том и состоит мудрость, чтобы, взвесив все возможные неприятности, наименьшее зло почесть за благо.

Каждый видит, каким ты кажешься, мало кто чувствует, каков ты есть.

Кто не похож на всех, тот один против всех, ибо мир создан для черни и нет в нем никого, кроме черни.

Мы знаем по опыту, что в наше время великие дела удавались лишь тем, кто не старался сдержать данное слово и умел, когда нужно, обвести вокруг пальца.

Те, кто соблюдает нейтралитет, сталкиваются с ненавистью побежденных и презрением победителей.

Чужие доспехи либо широки, либо тесны, либо слишком громоздки.

Промедление может обернуться чем угодно, ибо время приносит с собой как зло, так и добро.

Ничто не сопряжено с такими трудностями и опасностями, ничто не обещает столь сомнительных шансов на успех, как попытка изменить порядок вещей.

Расточая чужое, ты прибавляешь себе славы, тогда как расточая свое, ты только себе вредишь.

Следует заранее примириться с тем, что всякое решение сомнительно, ибо это в порядке вещей, что, избегнув одной неприятности, попадешь в другую.

Сохраняют благополучие те, чей образ действий отвечает особенностям времени, и утрачивают благополучие те, чей образ действий не отвечает своему времени.

Наемная армия опасна нерадивостью, союзническая – доблестью и отвагой.

Злодейская форма завуалирована величием и душевной широтой, способность на которую у противников добра к сожалению отсутствует.

Чтобы меньше вреда приносили обиды – их наносят много и часто. Благодетельность становится эффективной долгие лета, если ее растянуть по времени и в пространстве. – Никколо Макиавелли

Горе будет тому, кто умножает чужое влияние, которое достигается силой и деньгами. Поэтому тупое служение идолу ведет к предательству, недоверию и казни.

Макиавелли: Не злато пружина войны, а доблестные воины удачи. Ибо за металл не приобретешь любовь до гроба и преданность солдат, а храбрые и умелые воины достанут себе золота всегда.

Истинные творцы вселенских законов королевских и республиканских обязаны устранить всякую надежду на безнаказанность и твердо сдержать людскую корысть в определенных рамках.

Кто думал головой и действовал руками, не полагаясь на удачу, тот дольше управлял державой.

Продолжение лучших афоризмов и цитат Никколо Макиавелли читайте на страницах:

Пока необходимость не вынудит людей на добро, они всегда дурны.

люди всегда дурны, пока их не принудит к добру необходимость.

Каждый видит, каким ты кажешься, но мало кто чувствует, каков ты есть.

Любви со страхом никогда не ужиться.

Государь не должен иметь ни других помыслов, ни других забот, ни другого дела, кроме войны, военных установлений и военной науки, ибо война есть единственная обязанность, которую правитель не может возложить на другого.

Чтобы узнать, что должно случиться, достаточно проследить, что было… Это происходит от того, что все человеческие дела делаются людьми, которые имели и всегда будут иметь одни и те же страсти и поэтому неизбежно будут должны давать одни и те же результаты.

Никогда не будет ни прочной, ни долговечной та власть, которая опирается на наемное войско.

И всё-таки я полагаю, что натиск лучше, чем осторожность, ибо фортуна - женщина, и кто хочет с ней сладить, должен колотить ее и пинать - таким она поддается скорее, чем тем, кто холодно берется за дело. Поэтому она, как женщина,- подруга молодых, ибо они не так осмотрительны, более отважны и с большей дерзостью её укрощают.

Государь всегда должен советоваться с другими, но только когда он того желает, а не когда того желают другие; и он должен осаживать всякого, кто вздумает, непрошеный, подавать ему советы.

И всё же, ради того, чтобы не утратить свободу воли, я предположу, что, может быть, судьба распоряжается лишь половиной всех наших дел, другую же половину, или около того, она предоставляет самим людям.

Война – неплохое дело, если на броне видны отблески надежды.

Язык и речь помогают людям скрывать свои помыслы.

Какими средствами могу я пристыдить людей, родившихся и выросших без понятия о чести? Почему они должны меня уважать, когда они меня не знают? Какими богами и святыми заставлю я их клясться - теми, которых они чтут, или теми, над которыми кощунствуют? Не знаю, кого они чтут, но кощунствуют они над всеми. Можно ли вообще верить клятвам, данным перед существом, над которым они издеваются? Как могут они, глумясь над Богом, уважать людей?

Из всех зверей пусть государь уподобится двум: льву и лисе. Лев боится капканов, а лиса - волков, следовательно, надо быть подобным лисе, чтобы уметь обойти капканы, и льву, чтобы отпугнуть волков.

Народные массы мудрее и постояннее государя.

Кто имеет хорошее войско, найдет и хороших союзников.

Нельзя верить тому, что видишь в спокойное время.

К оружию следует прибегать в последнюю очередь - когда другие средства окажутся недостаточны (неверно приписано; на самом деле эта цитата принадлежит Титу Ливию)

Поистине страсть к завоеваниям - дело естественное и обычное.

Ибо умы бывают трёх родов: один всё постигает сам; другой может понять то, что постиг первый; третий - сам ничего не постигает и постигнутого другим понять не может. Первый ум - выдающийся, второй - значительный, третий - негодный.

Я уподобил бы судьбу бурной реке, которая, разбушевавшись, затопляет берега, валит деревья, крушит жилища, вымывает и намывает землю: все бегут от нее прочь, все отступают перед её напором, бессильные его сдержать. Но хотя бы и так, - разве это мешает людям принять меры предосторожности в спокойное время, то есть возвести заграждения и плотины так, чтобы, выйдя из берегов, река либо устремилась в каналы, либо остановила свой безудержный и опасный бег?

Познание будущего через прошедшее облегчается ещё и тем, что отдельные народы, как можно убедиться, на протяжении длительного времени сохранят одни и те же нравы.

Обманываясь в общих вопросах, люди никогда не обманываются в частных.

Не верь, когда какой-то лицедей кричит, что жизнь ему отрада, дескать. Отраднее, чем жить среди людей, со свиньями в хлеву помои трескать.

Смотри своей судьбе в лицо, сторонись зла, но коли не можешь его избежать сноси ожидающую тебя расплату как мужчина, не падай духом, не расслабляйся, как женщина.

Дела, неугодные подданным, государи должны возлагать на других, а угодные - исполнять сами.

Государь не волен выбирать себе народ, но волен выбирать знать, ибо его право карать и миловать, приближать и подвергать опале.

Войны начинаются, когда вы их начинаете, но они не останавливаются, когда вы этого захотите (вариант: Войны начинаются по вашей воле, но не прекращаются по вашему желанию).

Война сладка тому, кто её не изведал.

Самое же главное для государя - вести себя с подданными так, чтобы никакое событие, ни дурное, ни хорошее, не заставляло его изменить своего обращения с ними, так как, случись тяжелое время, зло делать поздно, а добро бесполезно, ибо его сочтут вынужденным и не воздадут за него благодарностью.

Войны нельзя избежать, ее можно лишь отсрочить - к выгоде вашего противника.

Раз в силу своей природы человек не может ни иметь одни добродетели, ни неуклонно им следовать, то благоразумному государю следует избегать тех пороков, которые могут лишить его государства, от остальных же - воздерживаться по мере сил, но не более.

Достойную осуждения ошибку совершает тот, кто не учитывает своих возможностей и стремится к завоеваниям любой ценой.

Человеческое честолюбие не знает границ: вначале люди стремятся оградить себя от обид, а затем сами готовы обидеть ближних.

Войны начинаются по желанию, а заканчиваются по возможности.

Человек осмотрительный, не умеющий сделаться отважным, когда это необходимо, становится причиной своей гибели.

Государь, чей город хорошо укреплен, а народ не озлоблен, не может подвергнуться нападению.

Народ, привыкший жить под властью государя и благодаря случаю ставший свободным, с трудом сохраняет свободу.

На самом деле, нет более действенного метода поработить город, чем его разрушение.

Государю нет необходимости обладать всеми добродетелями, но есть прямая необходимость выглядеть обладающим ими.

Государь, если он желает удержать в повиновении подданных, не должен считаться с обвинениями в жестокости.

Лучше проиграть со своими, чем выиграть с чужими, ибо не истинна та победа, которая добыта чужим оружием (речь идет о целесообразности использования союзных или наемных войск).

Господь не все творит своими руками, чтобы не лишать нас свободного разума и части заслуженной славы.

Коли нету здравого ума, Не будут долговечными державы, Где перемен сплошная кутерьма.

Чтобы постигнуть сущность народа, надо быть государем, а чтобы постигнуть природу государей, надо принадлежать к народу.

С врагом можно бороться двумя способами: во-первых – законами, во-вторых – силой. Первый способ присущ человеку, второй – зверю.

Скрой то, что говоришь сам, узнай то, что говорят другие и станешь подлинным князем.

Государства приобретаются либо своим, либо чужим оружием, либо милостью судьбы, либо доблестью.

Заблуждается тот, кто думает, что новые благодеяния могут заставить великих мира сего позабыть о старых обидах.

добрыми делами можно навлечь на себя ненависть точно так же, как и дурными.

Всякая перемена прокладывает путь другим переменам.

Любят государей по собственному усмотрению, а боятся - по усмотрению государей, поэтому мудрому правителю лучше рассчитывать на то, что зависит от него, а не от кого-то другого.

А надо знать, что нет дела, коего устройство было бы труднее, ведение опаснее, а успех сомнительнее, нежели замена старых порядков новыми.

Здесь происходит то же самое, что с чахоткой: врачи говорят, что в начале эту болезнь трудно распознать, но легко излечить; если же она запущена, то ее легко распознать, но излечить трудно. Так же и в делах государства: если своевременно обнаружить зарождающийся недуг, что дано лишь мудрым правителям, то избавиться от него нетрудно, но если он запущен так, что всякому виден, то никакое снадобье уже не поможет.

Такова человеческая натура, что увидев добро от того, от кого ожидали зла, люди привязываются к благодетелям.

Расточая чужое, ты прибавляешь себе славы, тогда как расточая своё - ты только себе вредишь.

Может возникнуть спор, что лучше: чтобы государя любили или чтобы его боялись. Говорят что лучше всего, когда боятся и любят одновременно; однако любовь плохо уживается со страхом, поэтому если уж приходится выбирать, то надежнее выбрать страх.

Та война справедлива, которая необходима, и то оружие священно, на которое единственная надежда.

Чужие доспехи либо широки, либо тесны, либо слишком громоздки.

Помыслы человеческие всегда дурны, пока к добру не вынуждает необходимость.

Однако в действительности кто меньше полагался на милость судьбы, тот дольше удерживался у власти.

Надо знать, что с врагом можно бороться двумя способами: во-первых, законами, во-вторых, силой. Первый способ присущ человеку, второй - зверю; но так как первое часто недостаточно, то приходится прибегать и ко второму.

Дружбу, которая дается за деньги, а не приобретается величием и благородством души, можно купить, но нельзя удержать, чтобы воспользоваться ею в трудное время.

Людей следует либо ласкать, либо изничтожать, ибо за малое зло человек может отомстить, а за большое - не может; из чего следует, что наносимую человеку обиду надо рассчитать так, чтобы не бояться мести.

Кто меньше полагался на милость судьбы, тот дольше удерживался у власти.

Государю, который сам не обладает мудростью, бесполезно давать благие советы.

Всякий видит, чем ты кажешься, немногие чувствуют, кто ты на самом деле.

Я хочу попасть в ад, а не в рай. Там я смогу наслаждаться обществом пап, королей и герцогов, тогда как рай населён одними нищими, монахами и апостолами.

Люди не смогут быть ни полностью хорошими, ни полностью дурными.

Расстояние между тем, как люди живут и как должны бы жить, столь велико, что тот, кто отвергает действительное ради должного, действует скорее во вред себе, нежели на благо, так как, желая исповедовать добро во всех случаях жизни, он неминуемо погибнет, сталкиваясь с множеством людей, чуждых добру.

Презрение и ненависть подданных – это то самое, чего государь должен более всего опасаться.

Об уме правителя первым делом судят по тому, каких людей он к себе приближает; если это люди преданные и способные, то можно всегда быть уверенным в его мудрости, ибо он умел распознать их способности и удержать их преданность. Если же они не таковы, то и о государе заключат соответственно, ибо первую оплошность он уже совершил, выбрав плохих помощников.

Только те способы защиты хороши, основательны и надежны, которые зависят от тебя самого и от твоей доблести.