Не хочу быть обузой детям. Я не хочу быть обузой для своих близких

– "Эм… Вы же… Господин Ян Сяолун?" –

Лун Шен с недоумением смотрел на учителя его благодетеля. В его глазах стоял немой вопрос: разве мой учитель не говорил, что господин Сяолун не тот, кому стоит доверять? Быть может, мой учитель ошибался? Ведь сам Сяолун спас выживших в деревне, а его ученик спас меня. В разум Лун Шена закрались неясные подозрения, словно он и сам не понимал, но по каким-то причинам не верил в происходящее.

Заметив тень недоверия во взгляде, Ян Сяолун лишь устало вздохнул и покачал головой. В выражении лица и во взгляде Сяолуна начали прослеживаться следы печали, как если бы ему было обидно, что у Лун Шен столь предвзятое о нём мнение. Какое-то время помолчав, Сяолун тихим голосом сказал. – “Малыш Шен, наверное, ты не раз замечал, что твой мастер относится ко мне с некой опаской или даже… презрением. Понимаешь ли… порой взгляды людей на, казалось бы, одни и те же вещи разнятся настолько, что начинает казаться, они говорят об абсолютно разных предметах, в таких ситуациях нередки конфликты. Так получилось, что мне и твоему учителю просто не удалось ужиться друг с другом.” – Ян Сяолун тоскливо выдохнул и уставился куда-то вдаль. Казалось, он сожалеет об упущенных возможностях.

Лун Шену стало стыдно. Кто же знал, что Ян Сяолун так отреагирует? Но больше чувства стыда его одолевало беспокойство о его учителе. – “Г-господин Сяолун… прошу, скажите, жив ли мой мастер?” – Лун Шен отчаянно уставился на Сяолуна. Ему уже довелось увидеть то, что осталось от его родной деревушки: лишь сгоревшие, разрушенные дома и обугленные тела его бывших соседей. Единственное – он нигде не мог найти тело учителя, что одновременно и давало слабую надежду, и наводило на определённые мысли. Туша той огромной кошки до сих пор валялась посреди деревни. Мог ли дедушка погибнуть? Если жив, то как он? И многие другие вопросы подливали масло в пламя его беспокойства.

Ян Сяолун молчаливо посмотрел на Лун Шена, как если бы пытался решить, стоит ли говорить или нет. Наконец, приняв решение, Ян Сяолун мягким голосом осторожно сказал. – “Твой мастер жив. Но… его душа уже готова отправиться вниз по течению Жёлтой реки. Ему недолго осталось… Я даже не могу позволить тебе с ним увидеться.” – Ян Сяолун отвернулся, стараясь не смотреть на пустое лицо Лун Шена.

Лун Шен отстранённо уставился в землю, дрожа всем телом. Голос его был сбивчив и иногда переходил на еле слышный шёпот. – “Господин, Господин Сяолун, молю вас…” – Лун Шен быстро встал на колени и сделал поклон, его лоб сильно ударился о лежащий на земле камень, из-за чего та вскоре начала окрашиваться в тёмно-красный, но юношу это мало интересовало. – “скажите, есть ли способ помочь моему учителю?! Я готов на всё, даже если от этого будет зависеть моя жизнь!” – Подняв голову, Лун Шен посмотрел в глаза Сяолуна. В них горело яростное пламя решительности. Однако, если это пламя затухнет, в этих глазах навсегда останется лишь безжизненная пустота.

Сяолун с ног до головы оглядел Лун Шена и, кивнув, блеснул глазами, сказав. – “Способ действительно есть, но он крайне опасен. Да и даже если нам удастся добраться до места, в котором может находиться кое-что, способное исцелить твоего мастера, шансы на успех невелики. И этого кое-чего может там и не быть. Пойми, если ты хочешь рискнуть, будь готов лишиться жизни. То место полно ловушек, а само похоже на лабиринт. Ты можешь либо потеряться в тёмных коридорах того места и умереть от голода, либо погибнуть из-за смертельных ловушек. Готов ли ты пойти на это? Быть может, тебе придётся составить своему мастеру компанию на пути на тот свет.” – Сяолун серьёзно посмотрел на Лун Шена.

– “Я…” – Встав с колен, Лун Шен выпрямил спину и проревел. – “Я не боюсь смерти! Мой учитель заменил мне семью, он дал тепло и уют, любовь и заботу, если сейчас я отступлю, то больше не смогу называться человеком!” – Лун Шен был непреклонен, сейчас ему нельзя было дрогнуть, иначе во все последующие разы сделать шаг назад будет намного проще.

{Этот мальчик… как жаль, что наши пути переплелись именно так. Быть может… Нет, нельзя даже думать об этом.}

В ответ на слова Лун Шена Сяолун мог лишь с сожалением вздохнуть в душе. Он вновь испытывал чувство безвозвратной потери, но также он осознавал, что слабость ничем не поможет, она может лишь губить. Но на его лице было лишь слепое восхищение, которое было далеко не напускным. – “Что ж, кажется, мне даже завидно… Твоему учителю очень повезло с учеником.” – Сяолун криво улыбнулся и продолжил. – “Хах. Придётся и нам рискнуть, правда Янлин?” – Обратился он к только подошедшему молодому человеку.

Янлин бросил мимолётный взгляд на Лун Шена, а после на своего учителя. Степень его удивления было трудно описать; редко он видел на лице своего учителя искренние эмоции. Это было в такой же степени редкое явление, как возможность увидеть дракона и феникса одновременно. – “Если такова ваша воля…” – Разумеется он знал, о чём идёт речь.

Сяолун положил на плечо Лун Шена ладонь правой руки и сказал. – “Нам придётся спуститься в гробницу одного древнего практика. Есть шанс, что в ней найдётся что-то, способное помочь твоему мастеру, но, как я уже говорил, это будет вопрос твоей удачливости.” – Сяолун на мгновение задумался и спросил. – “Ты точно готов?” –

Лун Шен кивнул и сказал. – “Мне нужно раздобыть оружие, наверняка в этой гробнице не одни только ловушки…” –

Сяолун в удивлении вскинул бровь. – “А ты догадливый, там обитают воистину ужасающие создания… Ах. Ты ведь тренируешься во владении копьём?” – Лун Шен кивнул. Улыбнувшись, Сяолун хлопнул по небольшой сумочке, висящей у него на поясе, и из неё вылетело длинное чёрное копьё, покрытое узорами в виде змей. – “Вот, возьми, оно тебе пригодится. И даже не думай препираться. Просто возьми его, можешь даже не возвращать. Если ты умрёшь по моей вине, я просто не смогу потом смотреть в глаза твоему учителю на том свете.” – Лун Шен, уже решивший отказаться, неуверенно кивнул и смиренно принял подарок, отказываться после таких слов было бы неприлично, это могло бы даже восприниматься как оскорбление. Лун Шен осматривал копьё в своих руках. Тело копья было выплавлено из чёрного металла, а узоры из более светлого материала. Змеи обвивали всё копьё, словно пытались его поглотить, голова копья была выполнена в виде пасти змеи, наконечник – языка.

– “Ну что, налюбовался?” – С лёгкой усмешкой проронил Сяолун. – “Ладно, нам пора.” – Сказал он и направился на восток.

Лун Шен смущенно спросил. – “Нам?” –

Сяолун даже не обернулся и ответил, продолжая идти. – “Конечно нам. Не могу же я отправить тебя одного. Да и если у меня будет в должниках кто-то навроде твоего учителя… Ха-ха-ха!” – По-доброму рассмеявшись, Сяолун вновь хлопнул ладонью по мешочку и из него вылетели два меча. – “Вставай на него и ни о чём не волнуйся. И да, старайся не слишком уж дёргаться.” –

Лун Шен почувствовал волну тепла, захлестнувшую его тело и душу. Пусть и не зная, зачем, но Лун Шен встал на меч. Вмиг его тело поднялось на несколько метров вверх. Воскликнув, он чуть не упал. – “Ч-что?! Как это?!” –

Сяолун усмехнулся и сказал. – “Просто расслабься, пока не будешь дёргаться, не упадёшь. Этот меч волшебный, он позволит тебе намного быстрее преодолевать большие расстояния.” – Дождавшись, пока Лун Шен восстановит равновесие, а Янлин встанет на свой меч, Сяолун спросил. – “Ну что, отправляемся?” –

Лун Шен счастливо улыбнулся и выкрикнул. – “Да!” –

*************************

Лун Шен стоял перед входом в тёмную пещеру. Она мало чем отличалось от любой другой пещеры, однако был один отличительный признак – ужасающая аура, просачивающаяся из пещеры во внешний мир. Казалось, она обретала осязаемую форму, преобразуясь в густой, чёрного цвета туман, от которого даже сам воздух резко тяжелел. Сквозь этот туман не мог пробиться ни один лучик света, словно туман был полной противоположностью всего светлого. Лун Шен невольно вздрагивал, когда в тумане неожиданно появлялись очертания агонизирующих лиц.

Страх в сердце Лун Шена превратился в странный интерес. Ну, также ему хотелось знать, с чем именно ему придётся иметь дело. – “Г-господин Сяолун, это и есть та самая гробница?” – В ответ он получил слабый кивок головы. – “Но… это ведь явно непростая пещера? А этот туман, он наверняка опасен…?” – И снова кивок. Лун Шен неосознанно прочистил горло. – “Тогда… что это вообще за гробница? Вряд ли там чьё-то семейное захоронение, надеюсь на это.” –

– “Ты прав. Это не семейное захоронение. Хотя есть некоторые семьи практиков… Впрочем, это неважно. Если говорить о древних захоронениях и гробницах, то в первую очередь стоит упомянуть о том, когда и почему они появились. Однако речь идёт не о простых семейных захоронениях практиков современности. Конечно, и среди этих семей найдутся по-настоящему древние, хранящие великие знания и артефакты прошлого. Но, так или иначе, все эти семьи меркнут в сравнении с величайшими родами далёкого прошлого, чьё наследие навсегда затерялось в истории, оставив после себя лишь жалкие крупицы былого могущества.

Великие Наследия, как их называют, появились очень давно и даровали жизнь многим современным семьям, к примеру, семья императора Юнхэн Шу, правящая Империей Вечного Древа уже пятое тысячелетие. Род императора взял своё начало задолго до появления Империи Вечного Древа, ещё во времена правления четырёх императоров, когда наш континент был разбит на север, восток, запад и юг, и между ними шли вечные войны. Род семьи Юнхэн на тот момент был молодым и сильным, у него был бесконечный потенциал, а всё из-за древнего захоронения, на котором была построена резиденция семьи. Там они нашли легендарный артефакт – Вечное Древо Инь Ян, которое хранило семью Юнхэн от всех напастей. Именно в тот момент, когда четыре империи ослабли из-за постоянных войн, голода и болезней, которые всегда шествовали вместе, семья Юнхэн вступила в игру. Под защитой Древа они захватывали провинцию за провинцией, империю за империей и в конечном итоге обрели неоспоримую власть над всем континентом.

Сами же захоронения появились во времена Эпохи Величия Дао Земли и Небес, когда Ци было так много, что современный практик просто задохнулся бы от такого её количества. Захоронения – места, в которых древние практики медитировали и повышали своё мастерство, а также хранили свои бесчисленные богатства. Но было так до Эпохи Упадка Ци, когда Ци просто перестало поступать в мир. В те времена погибли миллионы древних зверей, чьё существование просто не было возможным без достаточного количества Ци. Многие практики также погибли из-за невозможности прорваться на следующий стадию культивации. Так места их практики превратились в могилы. Лишь спустя десять тысяч лет Ци восстановило свой уровень. Но, как мне известно, отнюдь не полностью… И по сей день проблема иссушения Ци многих беспокоит, но эта тема мало относится к нужной нам.” – Лекторским тоном объяснил Сяолун, чем именно являются гробницы, одну из которых им придётся посетить.

Лун Шен каким-то с задумчивым видом почесал подбородок и мысленно восхитился знаниями своего благодетеля.

– “Господин Сяолун… я… надеюсь, я не буду, ну, вы знаете… обузой…?” – Лун Шен, запинаясь, неуверенно пробормотал. Его мучало предчувствие, что он просто не сможет ничем помочь, и в итоге всё сделают за него.

Сяолун глубоким взглядом посмотрел на Лун Шена, вздохнув, он серьёзным голосом сказал. – “Да. Ты действительно будешь лишь обузой. Ты слишком слаб, чтобы бороться с обитающими там монстрами. Слишком неподготовлен, чтобы избежать всех ловушек. Слишком уязвим, чтобы противостоять пагубному воздействию отрицательной Ци. Нам постоянно придётся тебя защищать и использовать различные артефакты.” –

Слова Сяолуна были жестоки, но не лишены логики. Лун Шен сам понимал, что эта гробница являлась не самым подходящим местом для прогулок смертных. И всё же… Он не мог просто стоять и наблюдать за тем, как всё делают за него. – “Я… Я не хочу быть обузой! Прошу, дайте мне сделать хоть что-нибудь! Как я могу позволить вам, моим благодетелям, делать всю работу, пока сам буду висеть мёртвым грузом?!” – Юноша был непоколебим, его нежелание стоять на месте отражалось в его глазах. Казалось, откажи ему сейчас Сяолун, он сам бросился бы в эту гробницу, даже если придётся умереть из-за собственной импульсивности.

Сяолун вяло улыбнулся. – “Ну, ты можешь сражаться с более слабыми монстрами, пока мы отвлекаем сильных. Это поможет тебе развить навыки боя, а нас ты этим освободишь от лишних проблем. А ещё…” – Ещё раз взглянул он на Лун Шена, словно оценивая. – “А ещё ты можешь помочь нам в обнаружении ловушек, повторяюсь, не в обезвреживании, а обнаружении. Судя по твоему телу, можно сказать, что ты достаточно умел, чтобы избежать большинство опасностей. Хотя я не то, чтобы настаивал…” –

– “Нет! Я справлюсь! Можете мне довериться!” – Лун Шен был рад, что сможет внести хоть какой-то вклад в общее дело.

– “Тогда… Позаботься о нас.” – Сяолун и почти постоянно молчавший Янлин поклонились, обхватив кулаки.

{Этот мальчик действительно вызывает дрожь в моём сердце.}

Мне 49 лет. Я — художник, член Союза художников России, пишу иконы. Иконописи обучалась в Православном Свято-Тихоновском богословском институте в Москве. У меня есть еще одна специальность — корректор книг и журналов, я окончила Московский издательско-полиграфический техникум имени Ивана Федорова. Я не знаю, что мне делать, как жить. Я совершенно растеряна и подавлена. Мне нужен совет, мне нужна помощь.

С самого детства я отличалась очень слабым здоровьем, была постоянная температура, ангины, отсутствие сил. Врачи назначали лечение, но ничего не помогало. Не помогли ни занятия физкультурой, ни закаливание, ни поездки на море. Большую часть времени мне приходилось лежать в постели с температурой, хотя училась отлично. Возможно, причина в том, что я была очень впечатлительным ребенком, а климат в семье был не самым благоприятным.

Когда мне было 18 лет, я получила черепно-мозговую травму, две недели сайт пролежала с сотрясением мозга. После того, как прошли синяки и отеки, оказалось, что в результате травмы образовалась асимметрия лица. Я обратилась к врачу (пластическому хирургу), который обещал исправить дефект одной инъекцией геля. Врач действовал непрофессионально, мое лицо оказалось изуродованным, жизнь сломанной, и потребовалось несколько операций (и несколько лет), чтобы просто вернуть мне человеческий облик, и я смогла выходить на улицу, ездить в транспорте, не пугая людей. С тех пор я не фотографируюсь и стараюсь как можно реже заглядывать в зеркало. Операции продолжаются до сегодняшнего дня. Несмотря на то, что спасением моего лица занимается очень опытный и высококвалифицированный врач, повреждения оказались слишком серьезными. Кстати, врач, сломавшая мне жизнь, не сочла нужным даже принести извинения. У меня же не было ни сил, ни средств для того, чтобы обратиться в суд.

В результате пережитых потрясений и операций (которые проходили под общим наркозом) мое здоровье совсем ухудшилось. Уже в 20 лет появились проблемы с сердцем, после травмы — сильнейшие головные боли. Врачи просто отмахивались от меня и продолжают отмахиваться до сайт сих пор. Но для того, чтобы жить, работать, нужны силы, у меня же их просто нет. Мне все время холодно, очень низкое давление, постоянно держится температура 37, и, главное, у меня нет сил. Иногда, в хорошую погоду, когда я чувствую себя лучше, я гуляю. В остальное время — лежу. Обращалась я и к психиатрам (просто на всякий случай), но они не признали меня своей больной.

Но надо как-то жить, работать, надо есть, платить за квартиру. Спасибо знакомым, что они иногда приносят еду и немного денег на самое необходимое (лекарства, средства гигиены). Спасибо маме, что она оплачивает за меня коммунальные услуги. Но я не могу быть постоянной обузой для близких. Мои робкие попытки намекнуть на получение инвалидности натолкнулись на такую стену, что стало ясно, для того, чтобы получить инвалидность, нужно обладать силой, энергией, деньгами (хотя бы на транспорт) и хорошей пробивной способностью. Увы, ничего этого у меня нет. К сожалению, я до сих пор не научилась противостоять бестактности, грубости, хамству и тому подобным вещам и считаю это сайт своим большим недостатком. Взятки давать не умею тоже.

Раньше меня выручала моя профессия иконописца: я брала заказы, работала дома, и это позволяло мне немного заработать. В те периоды, когда заказов не было, я бралась за любую работу, работала, пока хватала сил. Сил хватало ненадолго, и приходилось увольняться. Таким образом, в моей трудовой книжке появились записи «продавец», «приемщик белья в прачечной» и другие. Поэтому, когда я приехала на биржу труда в надежде получить пособие и хоть на какое-то время перестать быть обузой для близких, мне объяснили, что, в соответствии с теми специальностями, которые указаны в моей трудовой книжке, мне прямо сейчас могут предоставить сотни вариантов работы (уборщица, продавец и т. п.) Это, конечно, радует, только вот мне тяжело даже просто спуститься и подняться на 5 этаж, где я живу. Не говоря уже о работе, например, уборщицей, которая требует немало здоровья и сил. Не говоря о том, что ездить куда-то каждый день для меня непосильно.

Есть еще одна проблема, которая осложняет мне жизнь: у меня сильнейшая аллергия на сайт любую оргтехнику, сразу краснеет и отекает лицо, закладывает нос, слезятся глаза, возникает сильная головная боль, аритмия, тошнота, проблемы с желудком и т.д. И если в нашей стране есть врачи, которые признают связь между электромагнитным излучением компьютера (а не пылью в клавиатуре) и симптомами аллергии, то такие проблемы, как тошнота, проблемы с желудком, с компьютером никак не связываются. Тогда как в других странах — это давно признанный факт. В общем, ни работать с компьютером, ни даже просто общаться с его помощью я не могу. После нескольких часов, проведенных за монитором компьютера (планшета, ноутбука, нетбука, смартфона и т.д.) мне приходится восстанавливаться несколько дней.

Я обращаюсь за помощью к Богу, я хожу в церковь, хотя посещать долгие богослужения становится все труднее. В последний раз мне стало плохо из-за духоты и людям пришлось вести меня домой. Я стараюсь смотреть на мир позитивно, я читаю хорошие, добрые книги, я верю, что выход найдется. В общем, я делаю все, что в моих силах, чтобы улучшить состояние моего здоровья и изменить мою жизнь, сайт но мне это не удается. Я знаю, что есть группы взаимопомощи, психологи, есть, наверное, где-то хорошие, честные, высококвалифицированные врачи, но у меня нет ни сил, ни средств даже для того, чтобы просто съездить куда-то.

У меня нет никаких (совсем никаких) сбережений. От прав на квартиру я отказалась в пользу родственников. Иногда мне кажется, что мне хватило бы хоть немного добра и тепла для того, чтобы обрести силы. Но, кажется, добро — это самый дефицитный товар в нашем мире. Я очень хочу выздороветь, я хочу жить полноценной, счастливой жизнью, приносить пользу людям. Но я поняла, что сама, в одиночку, никогда не смогу решить свои проблемы. Здесь недостаточно «взять себя в руки», «внушить себе» или что-нибудь в этом роде. Это не работает. Наложить на себя руки я не могу, считаю это грехом. Да и просто страшно, если честно.

Я чувствую себя загнанной в угол. Мне страшно. Я не знаю, что мне делать, и в этом случае остается только одно — обращаться за помощью. Ведь должен же быть какой-то сайт выход.

Я не чувствую своих ног… - первое, что услышал Юнги, ответив на звонок. Дрожащий голос любимой, лежащей в одиночестве в холодной больничной палате, ранил его сердце. Парень нервно сглотнул, посмотрев на Техена. Тот лишь вопросительно вскинул бровью и еле слышно спросил: «Кто это?».
- Милая, я… - Техен сразу понял, с кем говорил его друг, и обеспокоено посмотрел на него.
- Совсем не чувствую их, - говорила ты, будто не слыша парня. - Как такое могло произойти? Я не могу встать, хотя пытаюсь. Я совсем ничего не понимаю…
- Милая, давай я приду к тебе? - взволнованно спросил Юнги. «Я тоже пойду!» - уже довольно громко, чтобы ты слышала, произнёс Техен. Он очень хотел наконец увидеть и обнять тебя, поговорить с тобой.
- Это Техен? Нет, нет, вы не пойдёте ко мне! Уходите!
- Приду только я, милая, - Техен, услышав это, с внезапно появившейся злостью схватил руку Юнги, чтобы выхватить у него телефон и сказать тебе что-то, но Юнги, слабо оттолкнув Техена, встал со стула и продолжил говорить с тобой.
- Я… Я… Ничего не помню… Мне очень плохо! Я не могу встать, не могу встать! Я ненавижу свою жизнь! - ты начала плакать.
- Чаги! - Юнги не успел договорить: ты бросила трубку, и в телефоне послышались громкие гудки. Парень растеряно посмотрел на телефон. «Конец вызова!» - прочитал он быстро, с волнением в голосе.
- Как ты мог? - спросил Техен, не скрывая злобу. - Почему я не могу увидеться с ней?!
- Тэ, ты не нужен ей сейчас, прости. Сиди здесь, я скоро вернусь, - сказал Юнги и твёрдым шагом пошел к выходу из зала.
«Как я мог так поступить с ней? Черт, черт, черт! Я оставил ее! Просто взял и оставил! Пускай на полчаса, но эти полчаса она была одна! Ненавижу себя! - думал парень, проходя по больничным коридорам. - Надо было зайти тогда к ней! Но нет, я слишком труслив».
Через пару минут он уже стоял перед твоей палатой. Дрожащими руками парень открыл дверь и наконец увидел свою любимую. Ты лежала под одеялом на кровати и, закрывая лицо руками, плакала. Услышав звук открывающейся двери, ты убрала руки от лица. «Юнги?» - тихо спросила ты. Только увидев тебя, парень подбежал к твоей кровати и начал обнимать и целовать тебя.
- Прости, прости! Я никогда не оставлю тебя одну! Никогда, никогда! - повторял парень, нежно проводя рукой по твоим волосам.
- Юнги, тебе не нужна такая, как я! - сказала ты, посмотрев на него полными слез глазами. - Ты должен меня бросить! Я не хочу быть обузой тебе! - ты оттолкнула его.
- Что за чушь ты несёшь?! Милая, - сказал парень, проведя пальцем по твоим мокрым щекам. - Я же люблю тебя и хочу быть рядом с тобой всегда!
- Зачем тебе я? Зачем тебе девушка-инвалид?! Тебе придётся постоянно ухаживать и следить за мной! Постоянно быть рядом! А ты все время проводишь на концертах, и…
- Я разберусь с этим, - твёрдо сказал он. Ты ошарашено посмотрела на него.
- Нет, я не хочу этого! Только не музыка! Даже не думай! Ты должен заниматься ею, ведь это самое главное в твоей жизни! Не смей, нет! - громко кричала ты сквозь слезы.
- Самое главное в моей жизни - это ты, пойми уже это наконец.
И я сделаю все, чтобы ты вновь начала ходить! Милая, будь со мной! - он нежно поцеловал тебя в губы.
- Юнги, нет, не надо! - прошептала ты ему в губы. - Я не хочу, чтобы ты бросал музыку ради меня, я не выдержу этого! Прошу, только не музыка!
- Я не собираюсь бросать музыку, спокойно... Просто буду чуть меньше уделять ей времени. Все в порядке.
- Ты не должен делать этого!
- Пойми: я правда люблю тебя. И приму тебя такой, какая ты есть.
- Я тоже люблю тебя! Очень сильно! Потому и не хочу, чтобы ты все оставшуюся жизнь тратил на то, чтобы постоянно ухаживать за мной!
- Я готов пойти на это. Готов постоянно сажать тебя в коляску и доставать оттуда, готов помогать тебе одеваться, готов доставать для тебя вещи с верхних полок, готов гулять с тобой каждый вечер. - Я не хочу, чтобы потом ты жалел о своём выборе, потому прошу тебя отказаться от меня, Юнги.
- Позволь мне самому решать за себя, ладно? - ты грустно посмотрела на него. В тайне ты, конечно же, не хотела, чтобы он уходил из твоей жизни, ведь действительно сильно любила его. Но тебе было страшно, что потом он пожелает о сделанном выборе и будет мучиться с тобой, не в силах бросить. - Сейчас я быстро схожу к главврачу и вернусь обратно к тебе! - сказал слабо улыбающийся Юнги, подходя к двери.
- Зачем тебе к главврачу?
- Хочу, чтобы тебя пораньше выписали и отправили к нам в общежитие. Да, кстати, ты будешь жить с нами.
- Что? В общежитие? Юнги, нет. Я отказываюсь. Я буду вам только мешать!
- Не хочу ничего подобного слышать. Ты дорога не только мне, но и всем парням, ясно? Будь в этом уверена. Так, ладно… Скоро вернусь!
Юнги вышел из палаты и увидел рядом Техена, сидящего на полу.

В Челябинске отец нашёл десятилетнего сына повешенным в собственной комнате и предсмертную записку. Следователи раскручивают уголовное дело по статье «Доведение до самоубийства», а одноклассники и учителя не могут поверить в то, что это случилось с отличником и лидером класса. Это уже третье самоубийство школьника только в апреле.

Ученик обычной челябинской школы был круглым отличником. Он участвовал в школьных олимпиадах, получал награды, в классе считался одним из самых популярных ребят. Но во вторник 26 апреля он пришёл домой, сам сделал петлю, написал записку и покончил с собой.

Мама, папа, я вас люблю, не хочу быть обузой.

17-летний брат, вернувшийся позже, не мог попасть в квартиру, позвонил отцу, тот залез через соседский балкон и нашёл уже только тело сына. Прибывшие на место дознаватели забрали записку и приобщили к делу. Делу по статье «Доведение до самоубийства». Изъята не только записка, но и ноутбук, а также часть личных вещей.

Следствие пока не сообщает детали расследования. объясняет это протокольным языком, за которым стоит ужасная пустота: так что же случилось?

На данный момент нет оснований говорить, что с ним жестоко обращались в семье или в школе, где отличник и победитель различных конкурсов считался любимцем класса.

Нам буквально только что сообщили о произошедшем. У него полная хорошая семья, проблем не было. Учился на отлично, был командиром класса.

Самоубийства школьников из-за успеваемости в 2014 году происходили в Волгограде , Свердловской области. Случаи, когда дети уходят из дома из-за конфликтов или наносят себе нелетальные травмы, исчисляются десятками, и это только при поиске по заголовкам новостей.

Тансауле Сериков работает преподавателем в Карагандинском государственном техническом университете, он доктор PhD, обучает студентов на факультете «Автоматизация, энергетика, телекоммуникации».
— Все хорошо, казалось бы, если бы я не был инвалидом 1 группы — ампутация нижних конечностей,- рассказывает Тансауле Сериков.
В 2016 году Серикову поставили диагноз «болезнь Бюргера» — воспаление нижних конечностей. В течение двух лет он проходил лечение в разных клиниках Казахстана и России, всевозможные лечения, перенёс пятнадцать операций, но, к сожалению, пришлось ампутировать ноги.
— Не спасли мои ноги! Не передать словами эти два года адских мук и боли, литры и тонны лекарств. Моей семье и близким пришлось пережить такой кошмар, моё состояние не выразить словами. Пройдя такое испытание в жизни, переосмысливаешь всё… Благодаря поддержке близких людей и врачей я всё пережил и хочу встать на протезы. На данный момент их в Казахстане не изготавливают. Нашёл ребят из Санкт-Петербурга, они в течение одного месяца ставят и учат ходить на протезах в филиале немецкой компании «Ottobok». Протезы и месяц пребывания в реабилитационном центре стоят 10 миллионов тенге. У меня нет таких сбережений и поэтому прошу всех, кто хочет и может мне помочь пожертвовать хотя бы по одному евро или доллару. С миру по нитке так и наберётся, так я смогу вернуться к полноценной жизни, — говорит Тансауле.

Тем, кто хочет помочь, реквизиты:
ИИН 811128350371
Инстаграмм: tansauleserikov
Каспи голд: 5169 4931 8061 1231
Банк «ЦентрКредит» 4667 2045 6474 2884

Тансауле сидя в коляске старается зарабатывать, занимается научной деятельностью, защитил докторскую диссертацию в области «IТ-технологии, телекоммуникации». Он не теряет надежды на лучшее будущее и хочет вести полноценную жизнь. На фотографии его сопровождает папа-пенсионер, который помогает ездить на работу и приезжать домой, спуститься с третьего этажа Тансауле очень тяжело одному.

Супруги Анара и Тансауле долго не решались просить помощь у людей. Как только обратились через соцсети, получили угрозы и негатив.
На телефон Тансауле стали поступать требования от незнакомых людей выслать удостоверение личности, адрес проживания и другие документы. На отказ они получили угрозу, что на них напишут в прокуратуру.
Другой язвительно заявил, что он на фотографии сидит в золотой цепочке и просит помощь.
— Цепочка из серебра, видимо, из-за красного цвета отсвечивает, — с дрожью в голосе говорит Анара Серикова.
Я поражаюсь тому, насколько злые и завистливые люди есть в нашей стране. Вместо того, чтобы закинуть хотя бы пятьсот тенге, они ищут повод ударить человека, который находится в беде.
Есть такое выражение: «Не зарекайся!».
Не хотите помогать, хоть промолчите.
В свою очередь, уже собрано 500 000 тенге.
Отчёт о собранных средствах супруги Сериковы намерены опубликовать.