Гастроном 1 соколов исторические факты. Главный по дефициту

В 80-х годах в СССР сложилась тяжелая ситуация с продовольствием. Народу буквально приходилось выходить на охоту за продуктами питания, стоять в длинных очередях, надеясь, что вожделенная колбаса не закончится. А гастроном №1 в те сложные времена просто поражал изобилием дефицитных товаров. Там можно было раздобыть все: от «докторской колбасы» и кофе, до балыка и икры. Местные называли гастроном «Елисеевским», ведь до революции в этом здании находился не менее шикарный магазин богатого купца Елисеева.

От таксиста до директора

Жизнь Юрия Константиновича Соколова складывалась непросто. После войны, когда остро встал вопрос о семейном достатке, он стал работать в такси. Но через некоторое время его арестовали и отправили на 2 года в колонию. Следствие выяснило, что он обсчитывал клиентов. Правда, впоследствии оказалось, что Соколова осудили напрасно — донос был ложным. Но Юрия Константиновича это не сломало. Выйдя на свободу, он понял, что нужно идти в торговлю. Благодаря уму и хитрости, Соколов стал сначала замдиректора гастронома на Тверской, а потом дорос и до должности руководителя. Пиком карьеры стала должность директора гастронома № 1 — крупнейшего продовольственного магазина столицы.

Очередь за хлебом

Обстановка в стране в те времена была напряженной и нервной. Эпоха Брежнева подходила к концу, приближался момент ожесточенной схватки за власть. Особенно сильно на фоне конкурентов выделялся председатель КГБ Юрий Владимирович Андропов. В начале 80-х годов он начал открытую войну с самой коррумпированной прослойкой советской элиты — представителями торговли. Главная цель — убрать первого секретаря МГК КПСС Гришина, который был повязан с торговой мафией Москвы. Поэтому, Андропов, став генсеком, распорядился взять на крючок директоров всех крупнейших магазинов столицы. Особняком стоял Соколов. Он являлся крупнейшей рыбой, ведь в его гастрономе отоваривалась и партийная верхушка, и творческая, и научная элита СССР.

«Соколиная охота»

Чекисты, выбрав момент, когда Соколов уехал в командировку, оснастили его кабинет жучками. Затем взяли на контроль все филиалы его магазина. Таким образом, Юрий Константинович со всех сторон оказался обложенным красными флажками.

Черная икра

Через месяц его арестовали за взятки. То ли он кому-то давал, то ли ему — было уже не так важно. Главное, чекисты выяснили, что по пятницам к Соколову на ковер приезжали директора филиалов и передавали ему конверты. Часть денег шла начальнику Главного управления торговли Трегубову, оставшиеся — менее значимым лицам. В общем, доказательств хватало. Маховик закрутился. Всего к уголовной ответственности было привлечено более десяти тысяч человек, работавший в системе московского Главторга, в том числе и Трегубова.

Первый секретарь Гришин поделать ничего не мог. Он сам был под колпаком, поэтому особо активных действий не предпринимал. По рассказам жены Соколова, его сдала одна из подчиненных — заместитель заведующего колбасным отделом. Ее муж, работавший в валютной «Березке», попался. Следствие выявили, что они продавали деликатесы из Елисеевского налево за иностранные деньги. Но эта парочка была слишком мелкой добычей. В органах им пообещали смягчение приговора, если они сдадут Соколова.

Юрий Соколов

Понятно, что в гастрономе покупателей (даже таких высокопоставленных) постоянно обманывали. Обвес и обсчет был нормой. Основная масса денег делалась на усушке, утряске, порче и списании деликатесных товаров. И хоть в гастрономе № 1 находились новейшие холодильные установки, продукты там списывались точно также как и везде. То есть, по высоким процентам. А разница шла на взятки покровителям и поставщикам.

Любопытно, что сам Соколов жил очень скромно по меркам занимаемой им должности. Когда в его дом пришли представители правоохранительных органов для описи имущества, то сильно удивились. У директора не было ни антиквариата, ни дорогих картин, ничего роскошного. Даже холодильник не ломился от обилия деликатесов. Поэтому им пришлось забирать самую обычную для СССР мебель и посуду.

Судебный процесс

В зале Бауманского районного суда (теперь Басманный) находились директора большинства крупных магазинов Москвы. Видимо, их «пригласили» с целью запугивания. Судья около часа оглашал приговор и в конце произнес слово «расстрел». После чего в зале раздались аплодисменты. Мол, поделом досталось Соколову.

Дело Соколова

После этого последовала череда арестов. Под стражу были заключены руководители крупнейших московских гастрономов, райпищеторга и плодоовощной базы. Вскоре осудили и начальника Главного управления торговли Мосгорисполкома Николая Трегубова. Ему, к слову, дали 15 лет.

Соколов до последнего все отрицал. Но потом решил раскрыть детали махинаций и имена тех, кому приходилось давать взятки. Видимо, ему пообещали смягчение приговора.

Юрий Константинович рассекретил свою тетрадь, в которой вел коммерческие дела. На суде он попытался доказать, что советская система торговли слишком архаична и уже не жизнеспособна. А планы, которые поступали сверху, банально невозможно было выполнить, не нарушив закона. Но на судью эта речь не произвела впечатления. Смягчать приговор не стали. Соколова признали виновным и приговорили к расстрелу с полной конфискацией имущества.

Сам Юрий Константинович назвал себя «козлом отпущения», которому просто не повезло. Ведь стал первой жертвой в резонансном «коррупционном деле». Эти события легли в основу нескольких как документальных, так и художественных фильмов. Самым известным из которых является сериал «Дело гастронома № 1» с Сергеем Маковецким в главной роли.

Последние годы перед Перестройкой запомнились советским гражданам как время тотального дефицита. Все магазины в СССР могли продемонстрировать лишь пустые полки, в лучшем случае украшенные стопками консервов. За любыми продуктами питания и промышленными товарами советским гражданам приходилось буквально «охотиться», выстаивать километровые очереди или заводить взаимовыгодную дружбу с заведующими магазинов.

Рог изобилия

В этих условиях московский Гастроном №1 на улице Горького в доме №14 поражал воображение роскошью. В нем были такие дефицитные товары, о которых неизбалованные советские граждане могли только мечтать: «Докторскую» колбаса, шоколад, кофе, селедка и пр. С черного входа здесь продавали балык, икру, свежие фрукты и др. Гастроном №1 москвичи называли «Елисеевским» в память о дореволюционном изобилии (до 1917 года в его здании был шикарный магазин купца Елисеева).

Слава гастронома гремела на всю страну. Специально ради него в Москву приезжали из самых отдаленных уголков Союза. Его показывали иностранцам. Директор Елисеевского, Юрий Соколов был персоной №1 для столичной элиты. В прошлом фронтовик, герой войны, он неожиданно удачно поставил дело снабжения гастронома в совершенно не приспособленных к бизнесу условиях. Раздавая взятки, договаривался с поставщиками. Выплачивая неофициальные «премии» персоналу магазина, добивался высокого уровня обслуживания.

Война с коррупцией под руководством Андропова

Арест по подозрению в хищениях и взяточничестве стал для Соколова громом среди ясного неба. Это произошло в 1982 году, буквально за несколько лет до Перестройки. За месяц до ареста в его кабинете было установлено оборудование для видеонаблюдения и прослушивания. Эти действия КГБ осуществлял в рамках развернутой в те годы Юрием Андроповым войны с коррупцией. В 1983-1984 годах было осуждено более 15 000 работников торговли.

Месяц слежки за директором Первого московского гастронома дал «органам» колоссальный материал для будущего дела, раскрыл обширные связи Соколова с очень высокопоставленными лицами. Арестован директор был в момент получения взятки (300 рублей). Во время ареста он был абсолютно спокоен, уверен в заступничестве многих чиновников, которые в свое время пользовались его услугами.

Дело о взяточничестве

Против Юрия Соколова была собрана огромная доказательная база его преступной деятельности: от разговоров по телефону с «нужными людьми» - до давших показание «почтальонов» (люди, носившие ему конверты со взятками). На суде были оглашены такие суммы хищений и всплыли такие имена, что дело приобрело всесоюзный размах. Во всех газетах появились статьи на тему «проворовавшихся торгашей».

Точная сумма наворованных Соколовым денег не известна. Она могла равняться как нескольким тысячам, так и нескольким сотням тысяч рублей. Вообще, в деле фигурировали огромные суммы, которые пошли на взятки всевозможным чиновникам (что-то около 1,5 млн рублей). Сам директор гастронома не признавал себя виновным. Он утверждал, что путем взяточничества решал вопросы поставок в магазин.

«Козел отпущения»

В разгар войны с коррупцией такой крупный «улов» был на руку Андропову и его сторонникам. По некоторым данным, Соколову было обещано снисхождение в суде, если он раскроет все имена сообщников. Подследственный это и сделал, достав из тайного архива тетрадь с именами всех своих подельников.

Этот шаг Соколову не помог. 11.11.1984 ему зачитали смертный приговор с конфискацией всего имущества. К разным срокам – от 11 до 14 лет лишения свободы – были приговорены и другие фигуранты: Немцев И., Яковлев В., Коньков А. и пр. Смертный приговор был потрясением и для самого Юрия Соколова, и для всех его знавших.

Как говорил сам осужденный, он стал «козлом отпущения» в подковерных войнах в высших эшелонах власти. Возможно, именно за это высказывание, бросавшее тень на Андропова, КГБ и отнеслось к бывшему директору Гастронома №1 столь сурово. Его расстреляли 14 декабря. После этого скандального дела гонения на высокопоставленных и рядовых работников торговли продолжались еще долго.

Московский гастроном № 1 («Елисеевский») называли оазисом в продовольственной пустыне СССР. Он исправно снабжал отборными деликатесами партийную верхушку и творческую, научную, военную элиту страны. Как выяснилось, через руки директора гастронома проходили огромные взятки, которыми он делился с сильными мира сего. Интересны детали расследования, фигуранты дела, а приговор поражает своей суровостью…

Если бы в России до 1983 года сохранился обычай публичной казни, то на исполнение приговора директору «Елисеевского» Юрию Соколову могли собраться сотни тысяч людей, которые после его ареста требовали «покарать зарвавшегося торгаша по всей строгости закона». Но тянуло ли его преступление на смертную казнь?

Дело Юрия Соколова «заблудилось» в трех Генеральных секретарях ЦК КПСС

Уголовное дело по обвинению Ю. Соколова, его заместителя И. Немцева, заведующих отделами Н. Свежинского, В. Яковлева, А. Конькова и В. Григорьева «в хищении продовольственных товаров в крупных размерах и взяточничестве », было возбуждено прокуратурой Москвы в конце октября 1982 — за десять дней до смерти Генерального секретаря ЦК КПСС Леонида Брежнева.

Следствие по этому делу продолжалось при новом руководителе СССР Юрии Андропове. А заседание Верховного Суда РСФСР, на котором Юрию Соколову был вынесен смертный приговор, состоялся уже при Константине Черненко, сменившем на посту руководителя партии и государства Андропова. Причем, Черненко пережил казненного работника торговли всего на три месяца.

Арест Соколова советская пресса преподнесла по команде сверху как начало решительной борьбы КПСС с коррупцией и теневой экономикой. Могла ли калейдоскопическая смена престарелых генсеков в какой-то степени смягчить участь подсудимого и сохранить ему жизнь? В один из моментов у Юрия Соколова, находящегося в Лефортово, затеплилась, было, надежда на снисхождение, о чем мы и расскажем ниже.

Он уже однажды находился под судом и провел в колонии 2 года. Но, оказалось, — за чужое преступление…

Соколова Юрий Константинович

Юрий Соколов родился в Москве в 1925 году. Он участник Великой Отечественной войны и отмечен несколькими правительственными наградами. Известно также, что в 50-годах он был осужден «по навету». Но после двух лет заключения полностью оправдан: был задержан тот, кто на самом деле совершил преступление. Соколов работал в таксомоторном парке, затем продавцом.

С 1963 по 1972 год Юрий Соколов был заместителем директора гастронома №1, который москвичи по-прежнему называют «Елисеевским». Возглавив торговое предприятие, он проявил себя, как сказали бы сейчас, блестящим топ-менеджером. В эпоху тотального дефицита Соколов превратил гастроном в оазис посреди продовольственной пустыни.

Кому понадобилось казнить 58-летнего фронтовика, сумевшего обеспечить в прогнившей системе совторговли бесперебойную поставку товаров в магазин?

Этот недоуменный вопрос задают сегодня те, кто считает, что если бы в то время было больше «соколовых», все советские люди ели бы черную икру ложками. Но не все так просто. Надо подчеркнуть, что плодами трудов Юрия Константиновича пользовались исключительно высшая номенклатурная и культурная элиты Москвы.

В гастрономе №1 и его семи филиалах «под прилавком» царило изобилие: импортные алкогольные напитки и сигареты, черная и красная икра, финский сервелат, ветчина и балыки, шоколадные конфеты и кофе, сыры и цитрусовые…

Все это могли приобрести (по системе заказов и с «черного входа») только высокопоставленные партийные и государственные бонзы, в том числе члены семьи правящего Генсека ЦК КПСС Леонида Брежнева, знаменитые писатели и артисты, герои космоса, академики и генералы…

Как деликатесные, редкие, а то и просто экзотические продукты попадали в советский гастроном №1?

Вот строки из приговора, который подвел черту под жизнью директора «Елисеевского»: «Используя свое ответственное должностное положение, Соколов в корыстных целях с января 1972 по октябрь 1982 гг. систематически получал взятки от своих подчиненных за то, что через вышестоящие торговые организации обеспечивал бесперебойную поставку в магазин продовольственных товаров в выгодном для взяткодателей ассортименте ».

В свою очередь, Юрий Соколов в последнем слове подсудимого подчеркивал, что «теперешние порядки в системе торговли » делают неизбежными реализацию неучтенных продтоваров, обвес и обсчет покупателей, усушку, утруску и пересортицу, списание по графе естественных убылей и «левую продажу», а также взятки. Для того чтобы получить товар и выполнить план, надо, мол, расположить в свою пользу тех, кто наверху, и тех, кто внизу, даже шофера, который везет продукты…

Так кому же, все-таки понадобилась жизнь ухватистого и разворотливого «кормильца» московского бомонда, соблюдавшего основные «законы» брежневской эпохи — «Ты мне, я тебе» и «Живи сам, и давай жить другим»?

Во время ареста Соколов оставался спокойным и в Лефортово отказался отвечать на вопросы

Очевидцы свидетельствуют, что во время ареста Соколов внешне оставался спокойным, на первом допросе в следственном изоляторе Лефортово виновным в получении взяток себя не признал и от дачи показаний категорически отказался. На что рассчитывал арестованный, чего выжидал?

За этой стеной побывали несколько тысяч торговых работников столицы

Соколов долгое время находился вне досягаемости длинных рук Лубянки и Петровки. Среди высоких покровителей директора гастронома-самобранки были начальник Главка торговли Мосгорисполкома и депутат Верховного Совета СССР Н. Трегубов, председатель Мосгорисполкома В. Промыслов, второй секретарь Московского горкома КПСС Р. Дементьев, министр МВД Н.Щелоков. На верху охранной пирамиды стоял хозяин Москвы — первый секретарь Московского горкома партии и член Политбюро ЦК КПСС В.Гришин.

И, конечно, в партийных, советских и силовых органах были осведомлены, что Соколов дружен с дочерью Генсека Галиной Брежневой и ее мужем, заместителем министра МВД Юрием Чурбановым.

Юрий Соколов, безусловно, рассчитывал на то, что сработает выстроенная им по принципу круговой поруки «система безопасности». И был момент, когда она, казалось, начинала действовать: известно, что Виктор Гришин после ареста Соколова заявил, что не верит в виновность директора гастронома. Однако, как показали ближайшие события, чехарда со сменой генсеков лишила неприкасаемости не только Соколова, но и его высокопоставленной «крыши».

Соколов начал давать показания только после избрания нового генсека КПСС

Подследственный начал давать признательные показания сразу же после того, как узнал о смерти Брежнева и о том, что Генеральным секретарем ЦК КПСС избран Юрий Андропов. Соколов достаточно хорошо ориентировался в коридорах власти, чтобы не прийти к неутешительному выводу: он стал одной из пешек в игре Андропова по дискредитации возможных соперников на место тяжелобольного Брежнева. А хозяин Москвы Виктор Гришин, как тогда было хорошо известно, был одним из самых вероятных претендентов на кремлевский «трон».

Ю. В. Андропов

Одного Соколов не мог тогда просчитать: в разработку КГБ он попал еще тогда, когда это всесильное ведомство возглавлял Андропов. Начиная многоходовую игру за высшую власть, Председатель комитета уже наметил директора «Елисеевского», в адрес которого поступали агентурные донесения о взяточничестве, в качестве запала, который должен был взорвать бомбу…

Первое признание Соколова было запротоколировано во второй половине декабря 1982 года. Следователи КГБ дали понять подследственному, что он должен, прежде всего, раскрыть схему хищений из московских продовольственных магазинов, дать показания о передаче взяток в высшие эшелоны власти Москвы. Сотрудничество со следствием зачтется, — внушали ему при этом. А утопающий, как известно, хватается за соломинку…

С какой целью КГБ устроило в здании «Елисеевского» короткое замыкание

Сохранилась экспертная оценка по делу Соколова бывшего прокурора по надзору за КГБ Владимира Голубева. Он считал, что приводимые доказательства виновности Соколова в ходе следствия и суда тщательно не исследовались. Суммы взяток назывались исходя из экономии норм естественной убыли, которая предусматривалась государством. И вывод: с правовой точки зрения столь суровое наказание директора «Елисеевского» противозаконно…

Показательно, что дело Соколова КГБ вел без участия «младшего брата» — МВД: министр внутренних дел Щелоков и его заместитель Чурбанов были в «черном списке» Андропова еще в бытность его Председателем КГБ, а затем и секретарем ЦК КПСС. (В декабре 1982 года 71-летний Н. Щелоков был снят с поста министра МВД и покончил с собой).

За месяц до ареста Соколова комитетчики, выбрав момент, когда тот был за границей, оборудовали кабинет директора оперативно-техническими средствами аудио- и видео контроля (в магазине устроили «короткое замыкание электропроводки», отключили лифты и вызвали «ремонтников»). Под «колпак» были взяты и все филиалы «Елисеевского».

Таким образом, в поле зрения чекистов управления КГБ по Москве в буквальном смысле попали многие высокопоставленные лица, находившиеся с Соколовым в «особых» отношениях и бывавшие у него в кабинете. В том числе, например, тогдашний всесильный начальник ГАИ Н. Ноздряков.

Аудио- и видеонаблюдением было зафиксировано также, что руководители филиалов по пятницам прибывали к Соколову и вручали директору конверты. В дальнейшем часть денег, вырученных на дефиците, не попадающем на прилавок, из сейфа директора перекочевывала к начальнику Главного управления торговли Исполкома Моссовета Николаю Трегубову и другим заинтересованным лицам. Словом, была собрана серьезная доказательная база.

В одну из пятниц все «почтальоны», после того как сдали конверты с деньгами Соколову, были арестованы. Четверо вскоре дали признательные показания.

Начальник одного из отделов УКГБ, которому поручили руководить операцией по аресту Соколова, хорошо знал, что на рабочем столе Соколова есть кнопка охранной сигнализации. Поэтому, войдя в кабинет директора, он протянул ему руку для приветствия.

«Дружеское» пожатие завершилось захватом, помешавшим хозяину кабинета поднять тревогу. И только после этого ему предъявили санкцию на арест и приступили к обыску. Одновременно обыски уже шли во всех филиалах гастронома.

Зачем член Политбюро Виктор Гришин прервал отпуск и прилетел в Москву

Еще до окончания следствия по делу Соколова и передачи обвинительного заключения в суд начались аресты директоров крупных столичных торговых предприятий.

Покровители попытались вывести его из-под удара и незадолго до этого пересадили в кресло управляющего Союзторгпосредконторы Министерства торговли СССР. Однако рокировка не спасла чиновника, как, кстати, и многих его новых коллег — высокопоставленных сотрудников министерства.

Интересный факт: узнав об аресте Н.Трегубова, в Москву срочно прилетел член Политбюро В. Гришин, находившийся в отпуске. Однако сделать уже ничего не мог. Карьера покровителя московской «торговой мафии» была уже на излете — в декабре 1985 года на посту секретаря МГК КПСС его сменил Борис Ельцин.

За решеткой оказались директора самых известных московских продовольственных магазинов: В. Филиппов (гастроном «Новоарбатский»), Б. Тверетинов (гастроном «ГУМ»), С. Нониев (гастроном «Смоленский»), а также начальник Мосплодовощпрома В. Уральцев и директор плодоовощной базы М. Амбарцумян, директор торга «Гастроном» И. Коровкин, директор «Диетторга» Ильин, директор Куйбышевского райпищеторга М. Байгельман и еще целый ряд весьма солидных и ответственных работников.

Следствием будет установлено, что по делу Главторга устойчивыми преступными связями были объединены 757 человек — от директоров магазинов до руководителей торговли Москвы и страны, других отраслей и ведомств. По показаниям только 12 обвиняемых, через руки которых прошло взяток на сумму более 1,5 миллиона рублей, можно представить общий масштаб коррупции. По документам же ущерб государству оценивался в 3 миллиона рублей (деньги по тем временам большие).

Соколов: подпольный миллионер или бессребреник, спавший на солдатской койке?

Партийная пресса слаженно заговорила о новом НЭПе — наведении элементарного порядка. Пропагандистская компания сопровождалась сообщениями об обысках в квартирах и на дачах «торговой мафии». Мелькали крупные суммы в рублях, валюте и драгоценностях, найденных в тайниках.

В редакции центральных газет, в Центральный комитет КПСС, КГБ, начиная с момента ареста Соколова, продолжали приходить со всех концов страны письма с требованием покарать зарвавшихся торгашей по всей строгости закона.

Юрий Соколов

Сведения о том, сколько «прилипло» к рукам Юрия Соколова, очень противоречивы. Дача, на которой найдены наличными 50 тысяч рублей и облигации еще на несколько десятков тысяч, ювелирные украшения, подержанная иномарка — это по одним источникам.

По другим — бывший фронтовик брал взятки и переправлял их «наверх», чтобы обеспечить нормальное снабжение магазина, но себе не брал ни копейки. Утверждали даже, что дома у Соколова, мол, стояла железная койка. Правда, при этом умалчивали, что директор гастронома жил в элитном доме по соседству с дочерью бывшего руководителя государства Никиты Хрущева.

Смертный приговор директору «Елисеевского» изумил даже следователей КГБ

Заседание Коллегии по уголовным делам Верховного Суда РСФСР по делу Соколова и других «материально ответственных лиц гастронома №1» проходило за закрытыми дверями.

Юрий Соколов признан виновным по статьям 173 часть 2 и 174 часть 2 УК РСФСР (получение и дача взятки в крупном размере) и 11 ноября 1984 года приговорен к высшей мере наказания — расстрелу с конфискацией имущества. Его заместитель И. Немцев приговорен к 14 годам, А. Григорьев — к 13, В. Яковлев и А. Коньков — к 12, Н. Свежинский — к 11 годам лишения свободы.

На суде Соколов от своих показаний не отказался, зачитывал суду из тетрадки суммы взяток и имена высокопоставленных взяткодателей. От него этого ждали, и во избежание огласки компромата на крупных партийных и государственных функционеров судебное заседание было закрытым. Соколов на судебных заседаниях несколько раз повторял, что стал «козлом отпущения», «жертвой партийных распрей».

Говорят, что сотрудники КГБ, причастные к этому уголовному делу, поражались расстрельному приговору по отношению к подсудимому, который активно сотрудничал со следствием и судом. В публичное выражение сочувствия комитетчиков Соколову верится с трудом. Более правдоподобно звучит предположение, что именно за подробные показания Соколов и поплатился жизнью.

Когда позже перед судом предстал бывший руководитель московской торговли Николай Трегубов, через которого проходили основные «транши» взяток, то он не признал себя виновным и никаких имен не называл. В результате получил 15 лет лишения свободы. Вспомните, это почти столько же, сколько и рядовой заведующий отделом гастронома «Елисеевский»!

Двух директоров казнили, один — сам приговорил себя к высшей мере

Не успел в торговой отрасли пройти шок от расстрела Юрия Соколова, как прозвучал новый расстрельный приговор — директору плодоовощной базы М. Амбарцумяну. Суд в год 40-летия Победы над фашистской Германией не нашел смягчающими такие обстоятельства, как участие Мхитара Амбарцумяна в штурме Рейхстага и в параде Победы на Красной площади в 1945 году. И он тоже давал показания.

Еще один выстрел, последний в этой уголовно-политической истории, прозвучал за пределами тюрьмы — не дожидаясь суда, покончил с собой директор гастронома «Смоленский» С. Нониев.

Долгое время ходил слух: Соколова расстреляли сразу после приговора — в автозаке по дороге из суда в СИЗО

Официально объявлено, что приговор в отношении Юрия Соколова приведен в исполнение 14 декабря 1984 года, то есть, через 33 дня после его оглашения. Откуда пошла малоправдоподобная версия о том, что будто Соколов не доехал живым до СИЗО после последнего заседания суда?

Вспомним, что уже полным ходом шло следствие по другим уголовным делам в отношении работников Главторга. И многие высокопоставленные лица были заинтересованы в том, чтобы такой опасный свидетель, как Соколов, как можно скорее был «нейтрализован». Скорее всего, именно отсюда и родился слух: Соколова, мол, поспешили убрать, чтобы он не успел подать просьбу о помиловании…

Власть сменилась, показательные «порки» по политическим мотивам остались

Соколов, безусловно, преступник. Однако у суда было достаточно оснований избрать для почти 60-летнего торгового работника меру наказания, не связанную со смертной казнью. Но в данном случае криминал был на втором плане — разворотливый директор стал одной из пешек в политической борьбе за верховную власть.

Буквально через несколько месяцев после смерти бывшего директора «Елисеевского» на этом поле правила игры начали меняться. Следствие по делу «торговой мафии» начало сворачиваться, группа следователей ОБХСС, сформированная из специалистов многих регионов, была разогнана «по домам».

Александр Сергеев

Во времена тотального дефицита "Елисеевский" был самым известным гастрономом СССР, в котором отоваривались первые лица государства, члены их семей и знакомые, а также все, кто имел доступ к черному ходу.

Люди более старшего поколения, я думаю, хорошо помнят нашумевшее дело директора "Елисеевского" Юрия Соколова.
С 1963 по 1972 год Юрий Соколов занимал должность заместителя директора "Елисеевского", с февраля 1972-го по октябрь 1982 года - директором. По приказу Юрия Андропова чекисты задержали Соколова 30 октября 1982 года по подозрению в соучастии в незаконных валютных операциях, а 11 ноября 1983 года Верховный суд РСФСР приговорил его к высшей мере наказания, признав виновным по статье 173 часть 2 и ст. 174 часть 2 (получение и дача взятки в крупном размере). Ходатайство о помиловании было отклонено. Приговор был приведен в исполнение 14 декабря 1984 года.

"Заказное дело партии .
Не так давно возле маленького храма за Центральным телеграфом на Тверской появился необычный человек. Он очень отличался от бомжей, привычно ожидавших на ступенях горячего обеда (их здесь зимой кормили дважды в неделю). Просматривалась в нем былая респектабельность - пусть и при отсутствии пальто. Приход этого храма - старожилы центра. «Заместитель Соколова... Помните директора “Елисеевского”, которого расстреляли?» - тут же пробежал шепот. Поев, человек ушел. Больше его среди бомжей не видели: скорее всего, нужда в бесплатной еде отпала. Директора гастронома №1 в Москве Юрия Соколова арестовали 30 октября 1982 года в его собственном кабинете во время якобы передачи ему взятки в размере 300 руб.
Товара - как в Америке.
Продавцы «Елисеевского», что постарше, могли бы помнить Юрия Соколова, но они пожимали плечами и спешили отделаться от меня. Смилостивилась лишь пожилая уборщица: «Иди во двор, спроси дядю Алика».
Аликом оказался старик в потертой джинсовой куртке на меховой подкладке и берете. Он тщательно изучил мое журналистское удостоверение, вернул его и спросил, прищурившись: «А зачем тебе знать про Соколова?»
- Хочу понять, каким он был...
- Каким он был? Таких уж нет. Мы его между собой Юкой звали (от Юрия Константиновича. - Г.Ж.). При нем товарооборот в магазине с 30 млн до 94 млн руб. в год подскочил. К любому - с уважением. Хоть бы и ко мне, а я грузчиком работал. Тринадцатую зарплату Юка сам каждому в конвертике вручал и с днем рождения лично поздравлял. В магазине товару - как в Америке. Чистота, порядок.
- Ну а взятки брал?
- Ты работал в торговле? Нет? Так вот, это была и есть система. Не дашь базе - не получишь сам. И так до самой высокой горки...
- А откуда деньги на взятки?
- Да уж не с твоих ста граммов колбасы. Закупил финское оборудование и наполовину уменьшил потери продуктов при хранении. Отсюда и «лишние» деньги. Завотделами - Юке. Юка - Трегубову в Горторг. А уж тот кому... Каждый в этой цепочке свой интерес имел, оттого и крутился. И не за счет покупателя, и не за счет государства, а за счет ума своего и догадки. У нас с какой идеей жили? Пусть лучше сгниет, лишь бы учтенным все было. А у Соколова другой принцип: сохрани, отдай людям и поощри за инициативу. Ты вот приезжий? Москвич? Щас проверю. Когда ты при Соколове в «Елисей» входил, чем пахло?
- Молотым кофе.
- Правильно... А после него - порошком от крыс.
Когда я уходил, он окликнул: «Ты не вороши, парень, эту историю. Считай ее семейным делом партии. Юку сделали козлом отпущения. Понял?»

Лефортово
За месяц до ареста кабинет Соколова был «нашпигован» оперативно-техническими средствами индивидуального контроля. А попросту говоря, телевизионными камерами для подглядывания и радиоаппаратурой для подслушивания.
В это время в поле зрения КГБ попали многие правители столицы, находившиеся в товарищеских отношениях с Юрием Соколовым. Например, тогдашний всесильный начальник ГАИ Ноздряков.
Во время ареста Соколов вел себя совершенно спокойно. Факт получения взятки отрицал, утверждая, что сослуживец просто вернул ему долг. Не потерял он невозмутимости и в камере следственного изолятора в Лефортове. От дачи показаний долго отказывался. Меняющимся сокамерникам говорил, что все происшедшее - чистое недоразумение.
Соколов молчал, но молчали и те, кто понимал, что его арест - дело вовсе не хозяйственное, а политическое. Идет интенсивный сбор компромата на того, кто не без основания считал себя правопреемником стареющего Брежнева, - Гришина.
Соколов молчал. Зато, не таясь, говорила Москва. Имя Соколова звучало везде - символом и вещдоком борьбы с торговой коррупцией. По слухам, у руководителей торговли изъято ценностей на миллионы рублей. На их дачах найдены металлические бочки с обветшавшей валютой и книжки вкладов в зарубежные банки. В ночных оргиях, оказывается, участвовали Галина Брежнева и Юрий Чурбанов. Cам ли уставший от нехваток народ множил-расцвечивал эти слухи? Агитпроп ли ЦК отводил таким образом подозрения от руководства верхушки партии? Кто теперь скажет?
Из Московского горкома КПСС в ГУМ, где работала жена Соколова Флорида, начались звонки с требованием исключить ее из партии и уволить. Соколов молчал, но в горкоме опасались, что заговорит Флорида и расскажет, кто приказал мужу (который, кстати, трижды пытался уйти на пенсию) строить систему отношений в торговле так и не иначе.
К началу суда над директором самого известного в стране гастронома ЦК КПСС был завален письмами трудящихся, требующих наказания по всей строгости закона. Люди резонно считали «найденные» миллионы своими недополученными. Однако при всем усердии КГБ никаких сокровищ не нашли. Адвокат Соколова Артем Сарумов на свидании предложит подзащитному сказать, где хранятся деньги, чтобы семья не бедствовала после его гибели. Соколов усмехнется: «Денег нет - не ищите!»
Между тем в Москве продолжались аресты. В Лефортово переселились работники Министерства торговли, окружение Соколова, близкие люди сына Брежнева, Юрия. В конце января 1982 года во всех газетах появился некролог, подписанный Андроповым, Горбачевым и Черненко. Он оповещал о внезапной кончине первого заместителя председателя КГБ Семена Цвигуна от злокачественной опухоли желудка. Однако Москва мгновенно узнала истинную причину смерти - самоубийство. Через несколько дней умер идеолог партии Михаил Суслов. Через несколько месяцев на Майском пленуме ЦК упадет в обморок Леонид Брежнев. Андропов станет идеологом партии, всесильным человеком в стране при медленно умирающем генсеке.

Кадр из документального фильма М.Файтельберга "Елисеевский. Казнить. Нельзя помиловать".
Фильм в сети я найти не смог...

Показания и приговор.
И Соколов заговорил. Он был достаточно сведущим человеком, чтобы понять, кто победил (хотя и не окончательно) и для чего нужен процесс против лиц, так или иначе связанных с Гришиным.
По свидетельству очевидцев, он начал давать показания 20 декабря 1982 года, сразу же после смерти Брежнева и прихода к власти Андропова. Перед КГБ была поставлена четкая цель: Соколов должен признать вину в указанной ему форме, а затем дать показания о передаче взяток в высшие эшелоны власти. Первое признание было запротоколировано, по второму велась отдельная магнитофонная запись.
11 ноября 1983 года дело Соколова при закрытых дверях начал рассматривать Верховный суд СССР.
Соколов на суде вел себя вызывающе и заявил, что стал жертвой партийных разборок и репрессий.
Однако западня уже захлопнулась. На заключительное заседание были допущены лишь жена Соколова и люди по списку, в основном работники КГБ и горкома партии.
По свидетельству жены, Соколов вообще не защищался. Держался спокойно и достойно. С безразличием выслушал приговор о высшей мере наказания. Писать прошение о помиловании отказался. Он все понял и принял правила игры «на поражение». Ошибался он только в одном, считая, что теперь, благодаря новым людям, пришедшим к руководству ЦК КПСС, реже будет твориться зло.
После суда к Флориде подошел следователь КГБ и растерянно сказал, что они не ожидали такого исхода: «Ну десять-двенадцать лет... Но расстрел!.. Это не наше решение, это решение горкома».
Флориде все-таки удастся уговорить мужа написать кассационную жалобу. Однако суд изначально был Верховным, и он не собирался пересматривать заказное дело партии.
Еще долго после суда в квартире Соколова будут раздаваться анонимные телефонные звонки. Незнакомые Флориде люди будут твердить в телефонную трубку: «Виноват Гришин, он не может простить вашему мужу показаний против себя».
...Спустя 20 лет заместитель Соколова, вернувшийся из тюрьмы, увидит иной «Елисеевский» на улице с иным названием и другую столицу, изобильную и благополучную. Нити, эту новую жизнь скрепляющие, ему предстоит рассмотреть самому.
Из досье автора.
Юрий Соколов родился в 1925 году в Москве. Участник войны. Отмечен восемью правительственными наградами.
В 50-х годах был осужден по навету.
После двух лет заключения полностью оправдан: нашелся истинный виновник преступления. Работал в таксомоторном парке, в торговле. С 1972 по 1982 год - директор Елисеевского магазина.
Всю жизнь страдая сахарным диабетом, он никогда не курил и не употреблял спиртного, даже в очень тесном кругу. Много читал, часто бывал в театрах. Никто и никогда не мог заподозрить его в «гусарских» загулах.
Как уверяют, Юрия Соколова расстреляли 14 декабря 1984 года. Он уже не ожидал такого исхода. Был необычно весел, говорил о близком помиловании.
Экспертная оценка бывшего прокурора по надзору за КГБ Владимира Голубева.
С точки зрения проведения допросов, других действий следователей, направленных на разоблачение Соколова, безусловно, нарушалась тактика ведения расследования. Приводимые доказательства тщательно не исследовались. Суммы взяток назывались исходя из экономии норм естественной убыли, которая предусматривалась государством. Соколов не заслужил столь сурового наказания. С правовой точки зрения это противозаконно..."
Геннадий ЖАВОРОНКОВ .

Московская байка начала 1980-х гг.
Бабка пошла, купила в Елисеевском здоровенную банку селедки. Пришла домой - а в банке черная икра!
Бабка заметалась, кинулась обратно в магазин, купить еще пару банок, и слышит по радио - арестован министр за попытку контрабанды черной икры под видом селедки. Бабка убоялась и вернулась домой без икры.
Для убедительности приводились имена разных недавно снятых министров.
В качестве магазина - обычно упоминался Елисеевский.

Я очень в детстве "Елисеевский" любил. Лепнина на стенах, красивые светильники, щекочущий ноздри запах кофе. И выбор продуктов был всегда обширнее, чем в других магазинах.
Сейчас там "сам_берёшь" сделали... А для "Елисеевского" это, конечно, моветон...

Московский гастроном № 1 («Елисеевский») называли оазисом в продовольственной пустыне СССР. Он исправно снабжал отборными деликатесами партийную верхушку и творческую, научную, военную элиту страны.

Как выяснилось, через руки директора гастронома проходили огромные взятки, которыми он делился с сильными мира сего. Интересны детали расследования, фигуранты дела, а приговор поражает своей суровостью…
Если бы в России до 1983 года сохранился обычай публичной казни, то на исполнение приговора директору «Елисеевского» Юрию Соколову могли собраться сотни тысяч людей, которые после его ареста требовали «покарать зарвавшегося торгаша по всей строгости закона». Но тянуло ли его преступление на смертную казнь?

Дело Юрия Соколова «заблудилось» в трех Генеральных секретарях ЦК КПСС

Как деликатесные, редкие, а то и просто экзотические продукты попадали в советский гастроном №1?

Во время ареста Соколов оставался спокойным и в Лефортово отказался отвечать на вопросы

Соколов начал давать показания только после избрания нового генсека КПСС

С какой целью КГБ устроило в здании «Елисеевского» короткое замыкание

Зачем член Политбюро Виктор Гришин прервал отпуск и прилетел в Москву

Соколов - подпольный миллионер или бессребреник, спавший на солдатской койке?

Смертный приговор директору «Елисеевского» изумил даже следователей КГБ

Двух директоров казнили, один - сам приговорил себя к высшей мере

Долгое время ходил слух: Соколова расстреляли сразу после приговора - в автозаке по дороге из суда в СИЗО

Власть сменилась, показательные «порки» по политическим мотивам остались